Запах хлеба

— Жди здесь, — сказал ОН. И потрепал меня по голове.
— Жду, — глазами ответил я.

Я ждал ЕГО всю жизнь. И когда ОН говорит «жди», я знаю — ОН вернется.
Я умею ждать.

***
Когда я был несмышленым щенком, мать говорила:
— ОН всегда приходит к тому, кто достоин, — и добавляла: — Ты обязательно узнаешь ЕГО, когда ОН придет к тебе.

От матери меня забирал двуногий со злыми глазами и отвратительным запахом.
Я плакал, — тогда я еще умел плакать, — звал мать, чтобы она не позволила забрать меня. Потому что это был – НЕ ОН.
Запертая в сарае мать билась в дверь, но помочь мне не могла. Больше я ее никогда не видел.
 
Двуногий держал меня на цепи, часто бил и учил драться. Я рос, злился и матерел. Я знал, что это ошибка, мечтал сбежать и найти ЕГО.

Временами я вспоминал, как мать встречала своего двуногого, как тот ласкал ее, хвалил, разговаривал с ней. Я завидовал матери. И я верил, что достоин большего, чем битва за кусок мяса.

Я начал побеждать бой за боем. После каждой победы я смотрел в глаза двуногого и просил отпустить. Но проходило время, а меня снова и снова сажали на цепь.

В последнем бою я был побежден. В тот вечер двуногий избил меня и бросил во дворе.

В полубреду-полудреме мне привиделись ЕГО руки. Они пахли хлебом и гладили мою голову. ОН что-то говорил, но я не разобрал слов.

Очнувшись, я обнаружил, что не привязан. Все тело ломило, но я пополз, сдерживая стон. До наступления утра еще было время. Когда силы оставляли меня, я вспоминал ЕГО руки и голос. Это придавало мне решимости.

Я сбежал!

После этого было много всего: сбор стаи из брошенных псов, пирушки на помойках, собачьи свадьбы, свободные битвы. После стольких лет на цепи свобода опьянила меня, но…

сон-наваждение возвращался, и руки, пахнущие хлебом, снова гладили мою голову…

Я часто ревниво наблюдал, как другие собаки играют со своими двуногими, присматривался, вдруг ОН где-то рядом и тоже ищет меня.

«ОН всегда приходит к тому, кто достоин» — звучали в ушах наставления матери.

Время шло, моя надежда медленно таяла, где-то внутри зарождалось сомнение, а достоин ли я…

***

В один из вечеров я набрел на стаю двуногих, потешавшихся над молодым псом. Я ринулся на защиту юнца, на лету рявкнув тому: «Беги». Когда мои зубы уже были готовы сомкнуться на руке одного из двуногой своры, раздался грохот, и мое тело пронзила острая боль. Я отлетел назад и упал на землю. Я поднялся и был готов дорого продать остатки собачьей жизни, но грохот раздался снова…

 — Ну, вот и все, — в очередном падении подумал я.

Сквозь туман и боль я услышал голос. Я узнал бы этот голос из тысячи, хотя и слышал его в первый раз. Я плохо понял, что произошло. Я весь обратился в слух, забыв про боль, я молился, только бы еще раз услышать этот голос перед концом…

Руки, пахнущие хлебом, потрепали меня по голове. Мне захотелось скулить и плакать, как кутенку. ОН сказал: «Ну, что, псина, добегался»

Потом была тряска, дом с белыми стенами и множеством странных запахов, забвение, боль, перевязки… но все это уже не имело значения, потому что на вопрос: «Чей пес?» ОН ответил: «Да теперь-то уж мой, наверное…»

***
Рука с теплым запахом хлеба опустилась мне на загривок:
— Ну, что, Бывалый, поди, заждался меня совсем. Прости, задержался немного. Пойдем домой.

Жанна Юла © 2008